Глава III. Семейные отношения в России: от премодерна к модерну

Друзья, а вот есть очень интересная тема — семья и брак в и сейчас — так сказать сравнить, когда было лучше. Со стороны фанатов СССР постоянно слышу возгласы — вот мол, как тогда люди хорошо жили, даже двери не закрывали в квартиру, а семья так вообще была сосредоточением советской духовности! Не то, что нынешнее поколение!".

На самом деле в СССР были и браки по расчету, и запрет на браки с иностранцами, а в твои семейные дела мог вмешаться коллектив — так что всё было далеко не так радужно, как это может показаться.

1. В СССР было запрещено венчание.

Практически сразу после прихода к власти большевики запретили венчание, заменив его гражданской регистрацией брака — такая практика сохранялась до последних лет Перестройки (1988-90), а где-то и до самого конца СССР. В принципе, лично я отношусь к такому спокойно, но тут интереснее другое — отмена венчания для вчерашних малограмотных рабочих и крестьян уничтожило "таинство брака", которое свелось к простой подписи в ЗАГСе. Как результат — в 1920-30-е годы распадалось 8 из 10 (по другим данным — 9 из 10) браков, заключенных таким образом. В СССР брак перестал быть важным и ответственным решением.

Сейчас с этим, по-моему, всё же получше, да и процент разводов ниже, чем в раннем СССР.

2. В СССР были запрещены аборты.

Такой запрет существовал с 1936 года, когда был принят так называемый "Третий семейный кодекс". Официально было провозглашено — "нам нужны новые люди", а о правах "равноправных" женщин никто не думал. Разумеется, всё это привело только к тому, что аборты ушли в подполье и стали делаться на всяких "конспиративных квартирах" — из-за чего резко возрос уровень женской смертности от данной процедуры.

Посмотрев на это всё, советская власть решила разрешить аборты, но статистику тут же засекретила. Статистика по абортам в СССР всплыла только во времена Перестройки, и как оказалось — пик абортов пришелся на 1964 год, когда было сделано более 5,5 миллионов абортов. Отчего их было так много? В том числе и потому, что в советское семье не существовало нормальной контрацепции, но об этом ниже.

Сейчас аборты разрешены и в России, и в Беларуси, и в Украине, а всех сторонников запретительных мер я прошу посмотреть на советский опыт — ни к чему хорошему это не приведет.

3. Существовал запрет на брак с иностранцами.

Запрет на брак с иностранцами появился в СССР 15 февраля 1947 года. Как это обычно во всяких диктаторских указах, он объяснялся "заботой о народе", в указе говорилось прямым текстом — "наши женщины, вышедшие замуж за иностранцев и оказавшиеся за границей, в непривычных условиях чувствуют себя плохо и подвергаются дискриминации". Как будто женщины не могут решить без старых оленей из Политбюро, что для них хорошо, а что плохо)

При Хрущеве за роман с иностранцем выгоняли с работы, а также могли выслать в отдаленные районы (за 101-й километр), как тунеядца или уголовника-рецидивиста. Подобные репрессии стали уходить в прошлое с начала 1970-х годов (уже при Брежневе), но в реальности и в эти годы такие браки не приветствовались, и государство чинило всяческие препоны, чтобы такие браки не состоялись.

В наши дни люди получили свободу заключать брак с тем, с кем пожелают сами.

4. В СССР были распространены "браки по расчету".

Фанаты СССР будут с этим спорить, но браков по расчету в СССР заключалось гораздо больше, нежели сейчас. Причина здесь банальна и очевидна — в СССР люди были поставлены в крайне стесненные жизненные условия и имели крайне малую вилку возможностей, чтобы как-то самореализоваться. Получить "бесплатное" жильё было намного проще семейной паре, выживать на маленькую зарплату было тоже проще вдвоем, и продвигаться по службе семейному человеку было намного проще.

Кроме того, на холостяков и женщин-одиночек в СССР часто "смотрели косо" — мол, явно какими-то антигосударственными делами занимаются, и нередко люди расписывались с нелюбимым человеком, просто чтобы "быть как все" — альтернативное поведение и образ жизни в СССР не приветствовались.

Сегодня люди могут жить так, как пожелают, распространены гражданские и гостевые браки, и собственно "росписи по расчету" стало намного меньше — в этом отпала необходимость.

5. В советской семье жена не могла не работать.

Профессии "домохозяйка" в Советском Союзе не существовало. Официально считалось, что такая профессия якобы "унижает" женщину, и поэтому она приравнивалась к тунеядству. При этом мнение самой женщины, конечно же, никто не спрашивал. Часто получалось так, что с советской семье женщина была вынуждена где-то работать, а потом ещё и вести домашнее хозяйство — не ходить на работу она не могла.

Сейчас право не работать официально закреплено в Конституции — и женщина может заниматься делами семьи, вообще нигде официально не работая.

6. В СССР не было нормальных средств контрацепции.

И как следствие — рождалось множество нежеланных и часто из-за этого нелюбимых детей. Почему так происходило? Фармакологической контрацепции в СССР либо не было вообще, либо (в позднесоветские годы) она была вредной/труднодоступной. Плюс в сельской местности никто не думал, а часто и не знал про такие вещи.

Более-менее надежным средством предохранения был советский презерватив, называемый "изделие номер два". Есть две версии, откуда пошло такое название — одна гласит, что в каком-то классификаторе изделием номер один был советский противогаз, изделием номер два — собственно оно самое, а изделием номер три — ластик. Другая версия проще — на самом презервативе было написано "Презерватив резиновый. №2" — что означало размер (средний). Раньше были еще 1 и 3-й размер, но они не пользовались спросом — первый был слишком маленький (покупать его считалось "некомильфо"), а третий — слишком большим. В общем, в продаже осталось только "изделие номер два".

Что представлял собой советский презерватив? Это было изделие из довольно толстой резины (примерно как медицинские перчатки), воняющее противогазом и щедро обсыпанное тальком. Говорят, новый советский презерватив выдерживал доброе ведро воды, налитое внутрь. В общем и целом — такой штукой в семье пользовались достаточно редко. Ещё следует упомянуть, что советские презервативы часто были испорченными — они продавались в бумажной упаковке, и при малейшем нарушении её целостности — высыхали.

В наши дни доступны любые средства контрацепции, и нежелательных детей в нормальных семьях стало намного меньше.

7. В СССР существовал "налог на бездетность".

Один из маразмов советской семейной жизни — так называемый "налог на бездетность". Такой налог обязаны были платить все бездетные мужчины в возрасте от 20 до 50 лет и все бездетные замужние женщины в возрасте от 20 до 45 лет. Размер налога на бездетность был немалым — 6% от зарплаты, что составляло в среднем 8-9 рублей. Для учащихся ВУЗов и ССУЗов в возрасте до 25 лет были льготы, но в целом налог платили все.

Чтобы не платить налог, можно было также взять приёмных детей — тогда от его уплаты освобождали. Налог на бездетность, кстати, отменили только в 1992 году. Ну а сейчас таких налогов нету — каждый может жить как хочет.

8. Развод с пристрастием.

После отмены венчания в 1920-е годы в советской стране стало бросовое отношение к браку — люди легко сходились вместе, расписывались, и потом также легко разводились. Эта практика закончилась в 1944 году, когда "с целью укрепления семьи и брака" советским гражданам усложнили процедуру развода — теперь это нужно было делать через суд. Даже если оба члена семьи выражали активное желание разойтись — суд мог и отказать в этом, посчитав причину развода "малозначительной" или "не заслуживающей внимания".

Сейчас развестись намного проще — и это хорошо. Зачем жить с нелюбимым человеком?

9. Супружеские споры и коллектив.

В СССР была распространена практика, когда семейные споры (особенно касающиеся молодых семей) решали так сказать, "коллективно", на каком-нибудь партийном или комсомольском собрании. Происходило это примерно так — оба члена семьи приходили на собрания, где коллектив из 20-30 человек под руководством какого-нибудь бойкого комсомольца или партийного руководителя старался вникнуть в их семейные перипетии и вынести "веское коллективное решение".

В наши дни такого маразма, слава богу, давно нет — и семейные дела остаются только в кругу семьи.

В общем, вот такая история. По-моему, сегодня семейная жизнь устроена намного лучше, чем во времена СССР.

А что вы думаете по этому поводу? Напишите в комментариях, интересно)

Я родился и вырос в очень простой семье рабочих. Мои бабушки и дедушки были из крестьян Родившаяся при царе прабабушка Мария, не умела писать, моя бабушка в 30-е закончила четыре класса средней школы, моя мама закончила в деревне восемь классов с отличием и отправилась в Свердловск. Ей гордилась вся деревня. Потому, когда антисоветчики начинают ныть про «проклятый совок» я просто вспоминаю свою семью…

Вновь и вновь слышим: «Советская власть боролась с верой и расстреливала священнослужителей!» .

Дед моей бабушки был деревенским попом, и скажу вам, что по её словам они жили совсем не плохо, а её деда никто «не расстреливал». Ни разу. Сама бабушка была безумно набожная, и будучи пионером, я часто спорил с ней о существовании бога. Как вы понимаете, мне и в голову не приходило «писать на неё доносы в ближайший партком». Более того в семилетнем возрасте меня крестили, а также брата и двоюродную сестру и брата, которые проживают в Харькове. За это с меня коммунисты не содрали кожу, а просто приняли в пионеры. Красный галстук и крестик всегда гармонировали на шее и в душе.

«При советской власти уничтожили кулаков, которые были крепкими хозяйственниками» , - кричат антисоветчики.

Ну, во-первых кулаки были в первую очередь эксплуататорами чужого труда. Причём эксплуатировали они членов общины за копейки, загоняя их в долги. Во-вторых, мой дядя Коля - крепкий хозяйственник. После перестройки, когда антисоветчики отняли у него работу, разорив советское предприятие, он стал содержать вместе с супругой и моей прабабушкой два хозяйства в деревне. Теплицы, кролики, картошка и другие овощи - всё выращивал сам и продавал на рынке. А ещё ходил за грибами и ягодами, которые тоже приносили доход. И он не использовал труд батраков! Он сам пахал! Слышите, любители хруста французской булки…

Иногда антисоветчики поскуливают: «Люди мечтали о возвращении прежних времён…» .

Ложь. Моя прабабушка даже не вспоминала про царские времена. А моя бабушка гордилась тем, что моя мама с отличием окончила школу и перебралась в город. Она гордилась сыном (мой дядя) Вовой, который каждый год получал грамоты и премии за ударный труд (он всю жизнь проработал на одном предприятии и не скакал по фирмам в поисках «нормальной» работы). Бабушка и мной гордилась, и радовалась, что советская власть дала все эти возможности детям и внукам . Она очень гордилась мной, и когда я хвастался отличными отметками, полученными в школе, она искренне говорила: «Вырастешь, станешь умный как Брежнев».

«Но какой ценой! А сотни миллионов репрессированных!» , - блажат антисоветчики.

В моей семье все воевали или трудились в тылу во время войны. Дед по отцовской линии ещё и после войны гонял по схронам бандеровцев. И уже в «мирное» время получил тяжёлое ранение и был комиссован. Из всех моих родственников, которых я знаю, не был репрессирован НИКТО. Все они работали в колхозах и на шахтах, были военными и железнодорожниками. Все они были из простых советских семей, как и я. Также, я ни разу не слышал от своих знакомых (которых у меня много) душераздирающих историй о невинно репрессированных. Ни в советские времена, ни в постперестроечные.

И самое главное. Я помню натруженные руки моих бабушек и дедушек, которые строили великую страну СССР для детей и внуков. Ради того, чтобы я и другие советские дети могли получить лучшее в мире образование. Ради того, чтобы у меня и других советских детей была уверенность в завтрашнем дне и мирное небо над головой. Они честно пахали и умирали за всё это…

Но потом пришли те, кто отняли всё это у народа и наших детей… Но, если бы только это. Далее они с остервенением шакалов начали глумиться над нашим советским прошлым, а значит над памятью о наших великих предках, а значит над натруженными руками моих бабушек и дедушек. Причём те, кто глумился, как правило имели сытые лица не всегда попадающие в рамку телевизора. Может ради этих харь придумали широкоэкранное ТВ?

Так вот я по этим харям, залпом из всех орудий, за моих бабушек и дедушек:

Может я вовсе не богатырь
И фразы мои - не удары палицей,
Но пусть икает всякий упырь,
Буду кричать то, что им не нравится.
На чей-то взгляд, покажусь жестоким,
И вывалю груду вечных вопросов.

Построю в ряд людей водостоки,
И буду чистить, как сантехник, тросом.
Родина моя не Москва и не Питер…
В мешке трущобы родился я шилом!
Тому, кто в Отечестве грязь только видит,
Промою глаза хозяйственным мылом.
Мешают шлаки?
С помощью клизмы
Трудно очистить
Плоти глубины…
Хотите?
С души вашей
Пятна снобизма
Выведу хлоркой матерщины?

Идут с белой лентой юристы и критики
Пальцем по кодексам выводят аккорды…
- Спасите! - ревут гламурные нытики -
- Он отчаянно смелый…он может дать в морду…
Цепные книжники!
Вас не боюсь.
Давно вы известны каждому русскому.
Ведь рядом со мною сидит Иисус,
Смотрит, смеётся, и семечки лузгает.
Ну что?
Споткнулся вам в горло литер?
При виде распятия глаза косят?
Просьба тогда: жить не учите!
Особенно если, об этом не просят…
Вы где-то там…с мозгом пористым…
Котлеты иллюзий в тарелке обмана…
Решили, будто трудяга мозолистый
Глупее вашего добермана.
Своей не стесняюсь крестьянской морды.
Пускай не шампанское пью, а бражку.
Герои родятся от плоти народной,
А не в элитной многоэтажке.
Вот, вам, век стоять на духовной паперти.
Это - прижизненная расплата.
За то, что Родину, и честь матери
Вы измеряете в сервелатах…

Перейдем теперь к анализу эволюции/революции семьи и семейных отношений в период после Октябрьской революции 1917 года. Социокультурные изменения ХХ века отличались тотальным, всеобщим характером, распространяясь практически на все сферы человеческой жизни, включая систему ценностей, модели поведения, адаптационные стратегии личности, формы семьи, модели семейных отношений, гендерные роли мужчины и женщины.

Интенсивность динамики социокультурной среды превышала исторические аналоги, требуя новых адаптационных стратегий, превращая в «музейные экспонаты», бессмысленные на новых отрезках исторической динамики нормы, ценности, социальные позиции, модели повседневного существования. Для характеристики России как переходного общества вполне применим термин известного исследователя общества модерна У. Бека «halbmoderne Gesellschaft» – полусовременное общество148.

В связи с этим вполне уместным представляется и характеристика, данная российскому социуму А.С. Ахиезером. Существуют традиционные общества, которые пытаются сохранить основы традиционализма, веру в возможность жить по мифологическим циклам, пытаясь их сочетать с достижительными ценностями. К этим странам можно было причислить и Россию, но с одной важной оговоркой. В России не сложились эффективные институты, способные обеспечить бесконфликтное сотрудничество, диалог между ценностями сообществ, ставших на путь модернизации традиционного типа, и ценностями идеологического общества, не выявилась достаточно развитая способность преодолевать исторически сложившийся в стране раскол между архаичной и достижительной культурами149.

В постреволюционной, советской России/СССР огромные массы людей оказались затронуты процессом массовой маргинализации, заключавшемся преимущественно в утрате прошлого социального статуса и неопределенности статуса нынешнего, более или менее резком разрыве с социокультурной традицией, проявившемся, в том числе в отношении семьи, содержательного наполнения гендерных ролей и модели репродуктивного воспроизводства человека.

Социальный институт семьи в России в послереволюционный период претерпел существенные изменения. После Октябрьской революции 1917 года в России/СССР стали распространяться идеи женского равноправия, которые наиболее четко артикулировали две музы русской революции – Инесса Арманд и Александра Коллонтай150. Они говорили о браке как о любовном и товарищеском союзе двух равных членов коммунистического общества, свободных и одинаково независимых.

Коллонтай писала, «что современная семья утратила свои традиционные экономические функции, а это означает, что женщина вольна сама избирать себе партнеров в любви». В 1919 году вышел ее труд «Новая мораль и рабочий класс», основанный на сочинениях немецкой феминистки Греты Майзель-Гесс. Коллонтай утверждала, что женщина должна эмансипироваться не только экономически, но и психологически. Идеал «великой любви» («grand amour») трудно достижим, в особенности для мужчин, поскольку он входит в противоречие с их жизненными амбициями. Чтобы стать достойной идеала, личности следует пройти период ученичества, в виде «любовных игр» или «эротической дружбы», и освоить сексуальные отношения, свободные и от эмоциональной привязанности, и от идеи превосходства одной личности над другой.

Коллонтай полагала, что только свободные и, как правило, многочисленные связи могут дать женщине возможность сохранить свою индивидуальность в обществе, где господствуют мужчины (обществе патриархата). Приемлема любая форма сексуальных отношений, но предпочтительнее «последовательная моногамия», каждый раз основанная на любви или страсти смена брачных партнеров, серийных отношений мужчин и женщин.

В качестве наркома государственного призрения она устраивала общественные кухни как способ «отделить кухню от брака». Заботу о воспитании детей она тоже хотела возложить на общество. Она предрекала, что со временем семья отомрет, и женщины научатся заботиться о всех без разбора детях, как о своих собственных151.

Да и лидер РСДРП (б) и Советского государства В.И. Ленин, хотя и не разделял теорию и практику свободной любви, придавал большое значение обобществлению материальной стороны быта, созданию общественных столовых, яслей, детских садов, которые он называл «образчиками ростков коммунизма». Это «те простые, будничные, ничего пышного, велеречивого, торжественного не предполагающие средства, которые на деле способны освободить женщину, на деле способны уменьшить и уничтожить ее неравенство с мужчиной по ее роли в общественном производстве и общественной жизни».

Советское государство с первых дней своего существования приступило к активному реформированию гражданского законодательства, в том числе в части, регулирующей брачно-семейные отношения. Прежде всего из процесса этой регуляции была исключена Православная церковь. Так, уже в 1917 году «18 декабря отнята у церкви регистрация рождений и браков. 20 декабря введен гражданский брак как единственно имеющий юридическую силу»152. Хотя официально аборты не были узаконены, в первые три года Советское правительство относилось к ним достаточно терпимо. Поскольку эта операция часто производилась людьми неквалифицированными, в антисанитарных условиях, что приводило к тяжелым последствиям и летальным исходам, декрет от 18 ноября 1920 г. предписывал производить аборты под строгим медицинским контролем. Хотя к абортам был приклеен ярлык «пережитка прошлого», женщинам не возбранялось пойти на этот шаг, при условии, что операция будет производиться врачами в больничных условиях. Это был тоже первый закон такого рода153.

Говоря о новом законодательстве в области семьи и брака, В.И. Ленин подчеркивал его направленность на освобождение женщины и ребенка, на защиту их прав: «…законы (Советской России. – С.Г.) не освящают лицемерия и бесправного положения женщины и ее ребенка, а открыто и от имени государственной власти объявляют систематическую войну против всякого лицемерия и всякого бесправия»154.

Обсуждение проекта нового кодекса законов о браке и семье в начале 20-х годов сопровождалось призывами к отмене любых форм регистрации брака, в том числе и светской государственной регистрации: «Уничтожая суеверие необходимости церковного венчания для законности брака, нет надобности заменять его другим суеверием – необходимости облечения свободного союза женщины и мужчины в форму регистрированного брака»155.

Второй советский кодекс законов о браке, семье и опеке был принят в 1926 году. В целом кодекс продолжал либеральную традицию в сфере семьи и семейных отношений, сложившуюся в первые послереволюционные годы. Так, например, регистрация браков стала необязательной, поскольку кодекс признавал легитимными существующие фактические браки. При этом фактическим признавался брак, которому соответствовали следующие условия: «Факт совместного сожительства, наличие при этом сожительстве общего хозяйства и выявление супружеских отношений перед третьими лицами в личной переписке и других документах, а также, в зависимости от обстоятельств, взаимная материальная поддержка, совместное воспитание детей и пр.»156.

Заметим, что в первое десятилетие советской власти в нашу жизнь и соответственно в русский язык вошла гендерно ориентированная часть новояза, касающаяся, прежде всего, положения женщин и их участия в строительстве социализма/коммунизма157. Это замечание важно, поскольку изменения в языке являются индикатором изменений в повседневной жизни.

Мы знаем, что марксистская идеология не содержит никаких доказательств в пользу сохранения семьи; скорее она приводит к противоположному выводу. В первые дни революции было распространено мнение, что семья – это не более как «буржуазный пережиток» и что процесс ее «устранения» неотвратим.

Так, крупнейший российско-американский социолог П.А. Сорокин в статье «О влиянии войны», опубликованной в журнале «Экономист» № 1 за 1922 год, представил следующие данные по состоянию петроградской семьи после революции 1917 года: «На 10 000 браков в Петрограде теперь приходится 92,2% разводов – цифра фантастическая, причем из 100 расторгнутых браков 51,1% были продолжительностью менее одного года, 11% – менее одного месяца, 22% – менее двух месяцев, 41% – менее 3–6 месяцев и лишь 26% – свыше 6 месяцев. Эти цифры говорят о том, что современный легальный брак – форма, скрывающая по существу внебрачные половые отношения и дающая возможность любителям «клубники» «законно» удовлетворять свои аппетиты», чем вызвал неудовольствие В.И. Ленина158.

Затем наступила столь сильная реакция, что посредством законодательства стало осуществляться гораздо более сильное принуждение граждан к выполнению своих семейных обязанностей, чем это имело место в большинстве стран Запада. Можно предположить, что возник некоторый комплекс сил, действующих в этом направлении, что могло совпасть с политикой правящей верхушки159.

Институт семьи, пошатнувшись в 1920-е годы, когда в СССР были еще сознательные марксисты, а сам марксизм еще не прошел через полосу перерождений, на волне сталинского термидора уже в 1930-е годы не только полностью восстанавливает, но даже укрепляет свои позиции. В Советском Союзе не только не проявилось сколь-либо значимой тенденции к отмиранию государства, что должно было произойти согласно марксистской теории, но проявилась прямо противоположная тенденция к его укреплению. Уже в 30-е годы прошлого века советское государство сумело подняться в «предгорья» имперской организации и могущества, достигнув этих «вершин» уже после окончания Второй мировой войны160.

Недаром во все времена, начиная с Античности, стабильные семейные отношения считались мощным политическим стабилизирующим фактором.

Монархи и политические диктаторы, пытаясь консолидировать общество под своим руководством, взывали к семейным ценностям, сравнивая государство с одной большой семьей (и рассматривая себя как «отца нации» или «Большого Брата»)161.

В процессе установления сталинской диктатуры усилились политическая централизация и государственная ориентация на ускоренное строительство социализма. Жизнь граждан Советского Союза, как мужчин, так и женщин, контролировалась внеэкономическим принуждением к труду, политическими репрессиями162, установлением жесткого контроля за сексуальным и репродуктивным поведением граждан страны. Но политика государственных репрессий в отношении семьи имеет лишь ограниченную эффективность. Так, знаменитый автор романа-антиутопии «1984» Дж. Оруэлл определил семью как «очаг верности не партии, а друг другу»163. Но и это правило содержит в себе определенный процент исключений; советские люди хорошо помнили о «подвиге» Павлика Морозова, который сделал выбор не в пользу семьи, но в пользу Советского государства.

Нацеленному на войну сталинскому руководству страны были нужны солдаты и бесплатная рабочая сила для осуществления «великих строек коммунизма», что, с одной стороны, предполагало сублимацию сексуальной энергии человека164 (как известно, в СССР секса нет) и использование ее для нужд советского государства. С другой стороны, в своем идеальном состоянии советская женщина фертильного возраста рассматривалась и как многодетная мать, и как дешевая рабочая сила. Права женщин, как, впрочем, и права человека вообще, сталинский режим не беспокоили, и в 1930 году в стране были закрыты женотделы, И.В. Сталин объявил об окончательном разрешении женского вопроса. «Кульминации это достигло в 1936 г., когда был принят новый семейный кодекс, запрещавший аборты… государство стало бороться за укрепление семьи: “свободную любовь“ заклеймили как антисоциалистическую»165.

Авторитарно-тоталитарный режим, укрепившийся в СССР во второй половине 30-х годов, во многом отбросил завоевания Октябрьской революции, как осознанно, так и неосознанно обратившись и растворившись в исторической толще российской социокультурной архаики. Совершив радикальный консервативный откат, сталинское руководство коммунистической партии и советского государства перешло к консервативной, охранительной политике в отношении семьи. Церковное венчание как обязательный элемент социокультурной легитимации, правда, не восстановили, но семью стали защищать на заседаниях парткомов и профкомов166, в стране были запрещены аборты, практически единственная тогда форма регулирования рождаемости и планирования советской семьи.

Получилось так, что совершивший консервативный откат сталинский СССР в своем законодательстве и практике повседневной жизни приобрел некоторые общие черты с аналогичными сферами в национал-социалистической Германии: «Как и в нацистской Германии, упор делался на воспитание здоровых и верных защитников отечества»167.

И эти общие черты, разумеется в рамках рассматриваемой нами проблематики, мы можем продемонстрировать, в частности, процитировав отрывок из статьи, опубликованной 14 октября 1931 года в ежедневной национал-социалистической газете «Фолькишер Беобахтер» («Народный обозреватель»): «Сохранение уже существующих больших семей определяется социальным чувством, сохранение формы большой семьи определяется биологической концепцией и национальным характером. Большую семью необходимо сохранять… потому что она является важной и необходимой частью немецкого народа.

Большая семья важна и необходима не только потому, что только она может обеспечить сохранение населения в будущем, но еще и потому, что национальная мораль и национальная культура находят в ней самую сильную поддержку. Сохранение существующих больших семей и сохранение формы большой семьи суть две нераздельные проблемы. Сохранение формы большой семьи диктуется национальной, культурной и политической необходимостью… Прекращение беременности противоречит смыслу существования семьи, чья задача заключается в воспитании будущего поколения. Кроме того, прекращение беременности приведет к окончательному уничтожению большой семьи»168.

В этом отрывке мы видим обоснование того, почему национал-социалисты должны защищать патриархальную семью, и это общее обоснование консерваторов в разных странах. Ведь именно в ней будущее Германии (название страны можно менять произвольно, суть останется прежней), будущее – в прошлом, вот главный неформальный лозунг немецкой, русской, французской, любой другой консервативной революции.

В те же 30-е годы ХХ века талантливый русский философ религиозного, по определению консервативного, охранительного направления, П.?. Флоренский, говоря о будущем России, также видел его идеал в прошлом, и не в индивиде, но в семье: «Прежде всего требуется оздоровить семью. Вопреки взглядам, составляющим задний фон многих высказываний современности, общество слагается не из индивидов-атомов, а из семей-молекул. Единица общества есть семья, а не индивид, и здоровое общество предполагает здоровую семью. Распадающаяся семья заражает и общество. Государство должно обязательно (создать) наиболее благоприятные условия для прочности семьи, для (прочности) должна быть развита система мер, поощряющих крепкую семейственность. В качестве требуемых мер может быть проведен налог на холостяков в соответственный фонд каких-либо поощрительных мероприятий»169.

Мы полагаем, что проявления консервативного начала в сфере семьи и семейных отношений генеалогически восходят к глубокой древности, опираясь на могущество авторитарной социокультурной традиции, в рамках которой семья была агентом и продолжением государства/власти: «Авторитарная семья служит важнейшим источником воспроизведения всех видов реакционного мышления. По существу, она представляет собой своего рода предприятие по производству реакционных структур и идеологий. Поэтому первая заповедь любой реакционной политики в области культуры заключается в “защите семьи”, а именно большой авторитарной семьи. В принципе именно такой смысл таит в себе формулировка “защита государства, культуры и цивилизации”«170.

В истории наблюдается общая закономерность: чем более агрессивен данный политический режим, этнос, нация – тем в большей мере он приветствует и поддерживает большую патриархальную семью. Как только страна становится демократической, радикально повышается уровень жизни, так большая патриархальная семья становится исчезающим историческим анахронизмом. Абсолютно наглядным является сравнение семьи, семейных отношений и уровня рождаемости в национал-социалистическом Третьем рейхе и демократической ФРГ. Немцы стали в большей мере думать о своих личных интересах, а не об интересах нации, стали скорее гедонистами, а не милитаристами, одной из самых свободных в отношениях между полами страной в Европе. Сегодняшняя «реальность скачкообразно возросшего числа «незарегистрированных браков» (вероятно) далеко превосходит данные официальной статистики браков и разводов. По оценкам, в ФРГ ныне живут в незарегистрированном браке примерно 1–1,5 млн. человек171.

Но о немецкой семье мы еще поговорим в нашем следующем параграфе, сейчас же вернемся к эволюции советской семьи и семейных отношений в контексте нашей не столь далекой истории. Возвращение к некоторым элементам революционной политики 20-х годов мы видим уже после смерти И.В. Сталина в 1953 году. Н.С. Хрущев инициировал реформы, которые, в частности, привели к открытию большего количества новых школ, детских садов и к увеличению выплачиваемых государством субсидий на детей, в стране были вновь легализованы аборты.

Эти меры государственной поддержки человека, принимаемые вне зависимости от его семейного положения, в том числе и поддержка так называемых неполных семей, улучшение медицинского обслуживания и усиление социальной защиты, в том числе постепенное распространение пенсионной системы на крестьян-колхозников, вкупе с вовлечением в производственную сферу, науку, образование, здравоохранение огромного количества женщин – подорвали экономические и социальные функции патриархальной семьи в РСФСР.

И это начавшееся освобождение от груза авторитарно-патриархальной социокультурной традиции куда более длительной, чем несколько десятилетий советской власти, было воспринято советскими людьми вполне позитивно. Вспоминая атмосферу, царившую в советском обществе в 60-е годы ХХ века, П. Вайль и А. Генис обобщают свои воспоминания следующим образом: «Родина была абсолютно прекрасна. У нее не было пороков. Вся она была, как старший брат, как отец, как мать, как одна большая семья. И своя, личная, семья казалась всего лишь филиалом общегосударственного единства»172. По большому счету это и был тот желаемый результат, к которому стремилось советское руководство со времен Октябрьской революции.

Кратко рассмотрев эволюцию семьи, нравов, демографических особенностей в Советской России, подведем теперь некоторые итоги. В результате революционных преобразований советской эпохи были решены некоторые проблемы, стоявшие перед Россией, проведены индустриализация, урбанизация, совершен переход от патриархальной к эгалитарной семье, в том числе и демографический переход, достигнут невероятный прогресс в обеспечении всеобщей грамотности, медицине, социальной сфере вообще. Но цена революционного пути для страны оказалась невероятно высокой, свершения в своей основе амбивалентны, достигнуты на основе мобилизации, перенапряжения всех жизненных сил общества, что во многом предопределило цивилизационный слом постсоветской эпохи.

Прежде чем перейти к условиям вступления в брак рассмотрим понятие самого брака в Советской России. Но, перед тем как обратиться к самому понятию, нужно добавить, что самого понятия брака как такого в законах не было, но оно существовало в литературе.

Брак в СССР есть свободный, равноправный, пожизненный союз мужчины и женщины, заключенный с соблюдением условий и порядка, установленными в законе, направленный на создание социалистической семьи и порождающий у них личные и имущественные права и обязанности. Бошко В. И. Очерки советского семейного права. Киев, 1952. С. 104

В ст. 53 Конституции СССР закреплены принципы брачных отношений в СССР: «Брак основывается на добровольном согласии женщины и мужчины; супруги полностью равноправны в семейных отношениях». Зайков Ф. И. Новая Конституция СССР о браке, семье и воспитании детей. Фрунзе, 1981. С. 40

Условиям вступления брак выделяется ст. 15 в главе третьей второго раздела в Кодексе о Браке и Семье РСФСР.

Вопрос об условиях вступления в брак имел очень большое значение, как для молодоженов, так и для всего общества. Эти условия были предусмотрены советским брачно-семейным законодательством. Советское законодательство о браке и семье призвано активно содействовать окончательному отношению семейных отношений от материальных расчётов, устранению остатков неравного положения женщины в быту и созданию коммунистической семьи, в которой найдут своё полное удовлетворение наиболее глубокие чувства людей. Кодекс о Браке и Семье РСФСР, 1969 Отсутствие условий препятствовало заключению брака.

Самым важным условием было взаимное согласие жениха и невесты, так как в Советской России брак был добровольным союзом. Вступающие в брак должны были понимать и принимать на себя все последствия, права и обязанности которые вытекали из заключения брака. Мужчина и женщина, желающие вступить в брак по собственной воле, должны были лично подавать заявления в органы ЗАГС. В период советов в России признавался брак, заключенный только в органах ЗАГСа. Добровольный характер брака был важным аспектом для института советского брака. С течением времени всё больше девушек вступают в брак под натиском жениха или из-за угроз родителей, не смотря на то, что закон прописывает правила, которые не задевали бы свободу личности. С моральной точки зрения, желание вступить в брак, безусловно, должно было быть подлинным, не мнимым намерением создать семью и получить права и обязанности, возникающие по факту заключения брака.

Следующим условием признавалось достижение лицами, вступающими в брак, брачного возраста. Устанавливался брачный возраст в восемнадцать лет одинаково, как для мужчин, так и для женщин. Но были отдельные исключительные случаи, когда исполнительные комитеты районных (городских) Советов депутатов трудящихся могли снижать брачный возраст, но не более чем на 2 года. Например, исключительным случаем могла быть беременность несовершеннолетней и рождение ею ребёнка, но закон предусматривал и обратную ситуацию, то есть если отец ребёнка был младше положенного возраста. Так же возрастной предел мог быть снижен и в союзных республиках, но опять не более чем на 2 года. Но именно этот возрастной предел существовал не всегда. После установления советской власти, в 1918 году был принят Кодекс, в котором брачный возраст для мужчин и женщин был разным. Для мужчин возрастным пределом было 18 лет, а для женщин 16 лет. Таким образом, можно видеть, что брачный возраст был оставлен таким, как и в дореволюционной России. Но было установлено, что более низкий возрастной предел у женщин, чем у мужчин мешал женщинам осуществлять своё право на образование, препятствовал приобретению квалификации и, самое главное, противоречил практическому осуществления принципа равноправия полов. Поэтому брачный возрастной предел у женщин был поднят до 18 лет.

Таковыми были немногочисленные условия, с которыми советское законодательство связывало заключение брака. При нарушении одного или всех вышеперечисленных условий брак признавался недействительным.

Рождение советского государства было связано с самой настоящей сексуальной революцией, когда к семейным ценностям относились более, чем либерально. Но уже в 1930-х всё изменилось: создавалось новое брачное законодательство, семья признавалась ячейкой общества, а государство оставляло за собой право на регулирование личной жизни граждан.

Табу на межнациональные браки

В начале 1947 года в СССР наложили табу на заключение браков между иностранными и советскими гражданами. Причиной этому, скорее всего, послужила демографическая обстановка тех времен, которая оставалась проблематичной после ВОВ, последствия которой выразились в разрушенных семьях, малой численности мужчин, а также в уже состоявшихся браках с гражданами враждебных стран. Последнюю «проблему» правительство быстро разрешило, просто признав ранее заключенные межнациональные союзы нелегитимными. Те же, кто осмеливался нарушить указ свыше, попадали под 58 статью - «Антисоветская агитация».

Официальный запрет был снят только после смерти Сталина, но на практике государство оставалось непреклонным в своем протесте на подобные союзы граждан. Неприязнь к интернациональным союзам проявляла себя в действиях. Например, подобного рода «предательство» могло стать причиной исключения из Комсомола и партии, увольнения с работы, отчисления из университета.

Ситуация оставалась неизменной и в период «застоя». Желающие расписаться с иностранцем были вынуждены пройти через КГБ. Несмотря на то, что на уровне закона на межнациональные браки запрета не было, людей активно загружали сбором многочисленной документации и продолжали попытки «вправить мозги» на общественных собраниях. Такая обстановка наблюдалась вплоть до самого распада СССР.

Никаких абортов!

Известно, что в период правления Алексея Михайловича, за аборт на Руси была предусмотрена смертная казнь. С приходом Петра Великого наказание значительно смягчилось - аборт карался ссылкой в Сибирь и каторжными работами сроком на 10 лет, для врача, и заключением от 4 до 6 лет для женщины.

РСФСР была первой, где искусственное прерывание беременности было узаконено на официальном уровне. Случилось это 16 ноября 1920 года. Даже более прогрессивные Европа и США дали добро на аборты только в 1967 и 1970 г. соответственно. С того момента в Советской Республике прерывать беременность можно было абсолютно бесплатно и любых больницах. Более того, для работниц фабрик и заводов, например, существовали особые привилегии первоочередности. Никакой веской причины для аборта не требовалось, достаточно было лишь одного желания несостоявшейся мамочки.

При советской власти либеральность к абортам продолжалась ровно до того момента, пока с 1925 года показатели рождаемости не стали серьезно падать. Быстро сообразив опрометчивость прошлого решения, Народный комиссариат в 1926 году внес поправки в законодательство. Теперь для первородящих женщин и тех, кто делал аборт в последние 6 месяцев, искусственное прерывание беременности было под запретом. К 1930 году услуга аборта стала платной, а спустя еще 6 лет за подобные деяния, если они не были продиктованы медицинскими показаниями, предусматривалась уголовная ответственность.

Результаты, к которым привели принятые меры, вряд ли оправдали надежды законодателей. С момента введения запретов увеличилась численность подпольных абортов, после которых многие женщины полностью теряли способность к рождению детей. Согласно статистике тех времен, нелегальные аборты выполнялись далеко не всегда врачами. Среди общего числа привлеченных к ответственности, последних оказалось всего 23%, в оставшийся процент вошли люди, которые к медицине не имели абсолютно никакого отношения.

В ноябре 1955 года табу на абортирование был снова отменен.

Нет детей - плати налог

«Устав РКСМ включал в себя положение, согласно которому на каждую комсомолку накладывалось обязательство беспрекословно отдаться абсолютно любому комсомольцу по первому его требованию, но при условии, что тот занимается общественным трудом и добросовестно оплачивает членские взносы. Сексуальная революция большевиков привела к увеличению процента суицида и насилия сексуального характера, а советские мужчины все больше предпочитали брать в жены не комсомолок».

С ноября 41-го года в Советским союзе вступил в силу Указ, согласно которому граждан без штампа в паспорте и детей обязывали платить налог. В 1944 к нему вышли поправки, в которых налогоплательщиками выступали бездетные и свободные мужчины в возрастной группе 20-50 лет и дамы 20-45 лет. Уровень налога установили на отметке 6% от заработной платы. Снисходительно отнеслись к тем, чей доход был ниже 70 рублей. Получавшие меньше 91 рубля в месяц уплачивали налог по уменьшенной ставке.

По мнению Правительства, каждая сельская семья была обязана иметь больше трех детей, поэтому для подобных населенных пунктов в 1949 году налог подняли. По новым правилам, семьи с одним ребенком выплачивали государству 50 рублей, с двумя детьми - 25 рублей, а бездетные - 150 рублей. Такое положение дел наблюдалось до 52-го года.

От налога были освобождены те, кто не мог иметь детей по состоянию здоровья или же потерял ребенка. К ряду последних причисляли и без вести пропавших во время ВОВ. Существовали льготы для студентов, чей возраст не перешел за границу 25 лет, а также для удостоенных звания Героя Советского Союза, обладателей трех степеней ордена Славы, военных и их семей. Начиная с 1980 года, льготу сроком на год получали молодожены.

Когда в семьях все-таки появлялись дети, свои или приемные, неважно, родителей освобождали от налогового бремени, чего не случалось в ситуациях, когда у родителей умирало единственное чадо. Налог перестал существовать только в январе 1992 года.

Развод с подробным объяснением

То, как именно должен был проходить бракоразводный процесс, было прописано в законе еще в 1936 году. Но к 44-му году, дабы снизить численность разведенных в стране, власть приняла решение усложнить всю процедуру. Изъявившим желание «развалить» брак в обязательном порядке необходимо было наведаться в суд, а тем, кто норовил поделить детей и совместно нажитое имущество, была прямая дорога в органы прокуратуры. В случае, если последняя оказывалась в числе участников процесса, то и супругам, и свидетелям предстояли допросы.

Судам же было дано распоряжение всеми силами стараться примирить стороны и не давать добро на «бездумные и безответственные» решения о разводе. На практике, система принимала сторону слабого пола и это при том, что подавляющая часть заявлений о разводе поступала от мужчин.

Такая политика Советского Союза дала свои плоды в виде красивой статистики. Если в 40-ом году численность разводов была на уровне 198 000, то к 45-му году показатель упал до 6 600. Однако, судом и прокуратурой дело не ограничивалось. Стремящиеся разойтись были обязаны выплатить пошлину, которая в 1936 году была установлена в размере 100-200 рублей, а к 1944 увеличена до 500-2000 рублей. Стоит ли говорить, что по тем временам это были баснословные деньги.

В 1949 году деятельность низшей инстанции в СССР признали чрезмерно снисходительной, что во многом усложнило ситуацию. Но с приходом Брежнева, в 65-ом году несчастные супруги смогли вздохнуть свободно. С того момента процесс расставания был значительно упрощен. Прекратились печати в СМИ, о предстоящих судебных заседаниях, прокуратура разводами больше не занималась. Численность разводов после этого выросла в 2 раза, с 360 000 в 65-ом году до 646 000 в 66-ом.

Семья как на ладони

В советских фильмах можно видеть, как решались вопросы интимного характера на партсобраниях, где небезразличные комсомолки с большим интересом погружаются в личную сферу других героев. Прекрасно описаны подобные судилища в одной из песен Александра Галича «Красный треугольник», где после длительных оправданий, перед участниками партсобрания, за «любовь на стороне», герой песни все же примиряется со своей супругой не без настойчивого влияния общественности.

...Ой, ну что тут говорить, что ж тут спрашивать?
Вот стою я перед вами, словно голенький.
Да, я с племянницей гулял с тети Пашиной,
И в «Пекин» ее водил, и в Сокольники.

Поясок ей подарил поролоновый
И в палату с ней ходил в Грановитую.
А жена моя, товарищ Парамонова,
В это время находилась за границею...

Как и в фильмах, в реальной жизни в Советском Союзе часто организовывались собрания общественности, на которых обсуждали семейные дела. Если супруг узнавал о неверности своей половины, то мог смело обращаться в профком, организацию комсомолов или в партком, которые вынуждали виновника возвратиться в семью, а в некоторых случаях заставляли оправдываться за свои деяния перед коллективом. С целью более эффективного воздействия, человека могли лишить премии, выгнать из партии и т.п.

Арест за мужеложство

В начале 20-х годов в Советском Союзе, одновременно с узакониванием абортов, легализовали и мужеложство. Уже к 1922 году такой статьи в УК не было. Дабы подтвердить свое либеральное отношение к однополой любви, в 1926 году советское представительство пригласило в Россию гея-эмансипатора Мангуса Хиршфельда, который в последствии основал мировое сообщество сексуальных реформаторов. После этого поступка европейские чины возвели СССР в ранг образца секс-терпимости. А вот Герберт Уэльс посчитал Советский Союз слишком терпимым.

Тянулось это недолго, ровно до декабря 1933 года. Тогда из-под пера ВЦИК вышло решение, ставшее в 34-ом году законом, внесенным в УК. Согласно документу, за сексуальные отношения, носящие гомосексуальный характер, было предусмотрено тюремное заключение на срок до 5 лет. При аналогичных отношениях, но с несовершеннолетним наказание ужесточалось до 8 лет. Первые обвиняемые появились в 1933 году, а за все время существования закона под статью попало 130 человек.

Не обошел закон и популярного певца советских времен - Вадима Козина, которого засудили на 8 лет, сослав на Колыму. Действие закона прекратилось только в июне 1993 года.

А задумывались ли вы когда-нибудь, почему в СССР кондомы именовались изделием под №2? Ответ прост - это показатель плотности резины. К слову сказать, номера 1 удостоились противогазы. Поговаривают, что плотность презерватива была настолько сильной, что изделие могло выдержать объем ведра воды. Изначально, кондомы изготавливались из менее прочной резины с №4, но такие изделия были весьма ненадёжны.

Первое производство собственной продукции было развернуто на заводе резинотехнических изделий в Баковке (Подмосковье), затем открыли еще ряд производств: в Киеве, Серпухове, Армавире. При Хрущеве ассортимент кондомов увеличился до трех размеров, а приобрести средство контрацепции можно было в аптеке.

Упаковывались изделия в специальные конвертики из бумаги, при повреждении которой презерватив быстро высыхал и становился непригодным к использованию. В упаковке располагались два изделия, а чтобы они не прилипали друг к другу, их припудривали тальком. По словам испытателей тех времен, пахли презервативы не очень приятно и, вообще, были неудобными. Производство по «неудобному» ГОСТу продолжалось до 1981 года, после чего вышел новый стандарт, изделия по которому напоминали современные экземпляры.

Среди огромного количества советских семей было и .